Багруша

Художник Туркмении бросила медицину ради искусства

Подробности

Создано 07.01.2016 01:00

Автор: Федор Касимов

Просмотров: 3353

6 января исполнилось 103 года Евгении Адамовой народному художнику Туркмении (1964) – эталону преданности туркменскому изобразительному искусству. Родилась она в интеллигентной семье в городе Ливны Орловской губернии, но второй родиной для Адамовой стала Туркмения.

 

Родители мечтали видеть дочь врачом. Евгения вначале послушалась, но на третьем курсе мединститута учебу бросила ради Художественного училища.

Работать маслом и заниматься лепкой ей нравилось больше. Училище славилось замечательными педагогами и художниками, такими, как Бяшим Нурали, Михаил и Юлия Данешвар, Иван Черинько, Сергей  Бегляров, А.И. Хворостенко, приложившими немало усилий для развития национальной культуры Туркмении и воспитавшими поколение талантливых живописцев.

Решающую роль в становлении художницы сыграл известный туркменский художник Иван Черинько – педагог, большой друг и впоследствии ее муж. По ее словам, Иван буквально заряжал ее энергией. Он был чутким и с большим тактом умел указывать на недостатки. Черинько остался в памяти, как человек большой, широкой души, добрый и строгий судья, друг и товарищ.

Помогал в творчестве и суровый поначалу край, ставший позднее родным. Из него она черпала сюжеты своих картин, ему посвящала свои полотна, такие как «Все-таки буду учиться», вошедшая в  учебники как иллюстрацию периода в истории. На ней смелая девушка стоит перед разгневанным отцом, прижимая к себе книгу и тетрадки. Изумленные ее поступкам лица родных.

Надо помнить, что тысячелетиями в этих краях женщина следовала рабским правилам послушания. И вот на картине они в один момент разрушены стремлением. Родная дочь восстала против отца ради света познаний.

В гневе родитель вырвал из ее рук книги и разбросал в кибитке, но лицо и поза девочки, прижавшей к себе книгу, говорит, что она не отступит. А ведь за такое родитель мог ее просто убить… Позже она напишет и портрет девочки «Джахан», встреченной в одной из экспедиций по республике. По словам Адамовой, ее всегда интересовала доля туркменской женщины, ее духовный рост, всегда радовало, когда узнавала новое имя туркменки-врача, певицы, общественного деятеля.

Об этом свидетельствуют и ее полотна «Новая песня» с женщиной-бахши, этюд «За вышиванием», портрет матери-героини Халтач Сапаркулиевой и многие другие. На них людей, занимающихся простым земным трудом, работницы, доярки, хлопкоробы, трактористы, кузнецы, ковровщицы… 

 

По-особому решила художница тему войны. Ее картина «Туркменские матери – Родине», принесшая ей звание лауреата Государственной премии имени Махтумкули, рассказывает о трудовом подвиге народа Туркмении в период Великой Отечественной войны.

Семь тонн серебра сдали туркменские женщины в фонд обороны страны. Отдавали ценные украшения, фамильные реликвии, ковры и теплые вещи для фронта. Отдавали последнее ради победы.

Посчастливилось найти воспоминания о Евгении Адамовой на сайте известного российского писателя Александра Мазина. Автор более трех десятков книг в жанре фэнтэзи и «исторической авантюры», изданных общим тиражом около трех миллионов экземпляров, состоит в Союзе писателей Санкт-Петербурга и Союзе российских писателей.

Оказалось, что Александр Владимирович был не только знаком с Адамовой, но и посещал художественную школу, где она преподавала, общался с ее воспитанниками юными художниками. На сайте Мазина в разделе «Интересное» сохранились три воспоминания о Евгении Михайловне.

Художница Евгения Михайловна Адамова говорит: «Очень интересно сочинять композиции. Приносит Селби Хожаммаева домашнее задание «Групповой портрет»: на листе изображена вся семья юной художницы. А сзади – мольберт, рамка на стене висит, а на полке книги и кисти в кувшине. Дом художницы!.. 

А Влада Пумелькова изобразила создание ковра: одна мастерица внимательно работает, а другая повернула голову и прямо на нас смотрит. Знала об этом Влада или нет, да только употребила она старый прием: часто художник пишет на картине людей, занятых своим делом, и как бы о присутствии зрителя не подозревающих. И вдруг видим: один человек повернул голову и прямо на нас и художника поглядел, вот-вот скажет: «Смотрите-ка, нас рисуют!..»

Мазин вспоминает.

– Беседую с учениками. Марал Таганова с четырех лет делала иллюстрации к сказкам – теперь собирается поступить в среднюю художественную школу в Москве. Мухамед Бабаев в детском саду любил рисовать крепости, башни.
– Чему же ты тут научился? – спрашиваю.
– Видеть научился. Раньше смотрел – печка стоит, и все. А сейчас блики, тон, цвет вижу. И работать над композицией подолгу больше не боюсь...
– А есть у вас в школе ученик, который рисует так, что ты хотел бы быть на него похожим?
— Да, есть! Светлана Иванова.

А вот воспоминание Мазина о том, как работала Адамова.

Художница рассказала как-то:
– Я всегда себе натуру на улицах ищу. Вот мальчик Довлетик, ему четыре года. Написала этюд, он посмотрел и удивился: «Это я!..». К студентке подойдешь: «Попозируйте мне!» – «С удовольствием! Вы – Адамова?» Многие меня знают. 

А раз был такой случай: смотрю – туркменка с бидонами идет. Лицо – удивительное. Говорю: «Ты устала? Пойдем ко мне – я тебя чаем напою!..» Пришла она, пока чай пила поведала мне, что ей необходимо лечение эпителиального копчикового хода и удалить кисту копчика, операция уже совсем скоро.
Я говорю: «Я тебя немножко порисую!» – «Рисуй!..» Я этюд пишу – она чай пьет. Потом подошла, глянула и от страха вся побелела: «Что ты наделала?! Умру теперь – душа моя в рисунок уйдет. Ах ты, горе мое, как похожа!..» И бежать от меня. Так этюд неоконченным и остался».

«Словно прошлое с этой женщиной в мастерскую художницы Адамовой пришло...», – удивляется Мазин.

Рассказывает художница Евгения Михайловна Адамова.

– Вот я держу в руках акварель Светланы и понимаю, почему Мухамед хочет рисовать также, как она: Светлана умеет видеть. С большой любовью и даже нежностью написала она купающийся в свету цветок глоксинии. Семь розовых больших колокольчиков тянутся к свету, два из них облетели – только пестики торчат, и бутоны – красный и розовато-белый – раскрыться готовятся. Внимательно разглядела Светлана каждый листик, неожиданный поворот цветка.

Два волшебства существуют в этой школе: дети ткут ковры и рисуют мир. Они овладевают искусством, древним для туркмен, и искусством молодым.